Пролог: Письмо с Запахом Жасмина

Конверт пришёл в пятницу, обёрнутый в чёрный шёлк и запечатанный сургучом с оттиском когтя. Внутри лежала фотография: женщина в маске из перьев, прикованная к кровати с балдахином, её тело испещрено синяками в форме звёзд. На обороте — адрес и время: «Полночь. Док 17. Приди без оружия. Спроси Лану».

Я спрятала нож в сапог и надушилась «Чёрным Опиумом» — её любимыми духами. Лану мёртва уже год. Или нет?

Глава 1: Причал Теней

Док 17 пах ржавчиной и гнилой рыбой. Я прижалась к контейнеру с маркировкой «Хрупкое», наблюдая, как мужчина в плаще сбрасывает тело в воду. Всплеск привлёк чаек, их крики слились с шумом волн.

— Ждешь кого-то? — голос за спиной заставил меня обернуться.

Он стоял в трёх шагах, в костюме, который стоил больше моей квартиры. Глаза цвета мокрого асфальта.

— Ищу Лауру.

— Умерла, — он закурил, прикуривая от моего дыхания. — Но её сестра жива. Зачем тебе?

— Она... должница, — соврала я, позволяя взгляду скользнуть по его ширинке.

Он рассмеялся, дым вырвался кольцами.

— Тебе нужен «Клык». Спроси в «Логове».

«Логово» оказалось подземным клубом за моргом. Бодигард с лицом боксёра-пенсионера обыскал меня, задержавшись на поясе.

— Новеньких проверяю лично, — прошипел он, палец впился в промежность.

Я вдавила каблук в его палец, заставив выругаться.

— Следующий раз откушу.

Глава 2: Игра в Правду

Зал «Логова» напоминал оперный театр ада. На сцене девушка в ошейнике читала стихи, пока мужчина в маске хлыстом выбивал ритм по её спине. Я пробиралась к бару, отмечая лица: политик-скандалист, судья в отставке, моя былая школьная учительница.

— Абсент с кровью, — заказала я бармену, парню с туннелями в ушах.

— Ты не отсюда, — он поставил стакан с зелёной жидкостью. — Ищешь «Клык»?

— Ищу того, кто не боится укусить.

Он кивнул на дверь с глазком. Пароль: «Лана просит нежно».

Комната была обтянута красным бархатом. На столе — скальпели, наручники, флакон с розовой жидкостью. В кресле сидела женщина лет сорока, её ноги в сетчатых чулках покоились на спине раба.

— Вера Коваль. Детектив, которая трахается с опасностью, — она улыбнулась, обнажив клыки. — Я — Клык.

— Где Лаура?

— Сначала плата, — она швырнула мне ампулу. — Выпей.

Жидкость пахла мятой и миндалём. Я выпила, чувствуя, как жар растекается по венам.

— Теперь... сними платье.

Она встала, проводя ногтем по моей спине. Молния платья расстегнулась с шипением.

— На колени.

Её туфля с острым носком упёрлась в грудь.

— Лижи.

Я провела языком по шву, солёная кожа смешалась с ароматом кожи.

— Глубже, — она надавила, заставляя взять каблук в рот.

Горло сжалось, когда она начала двигать ногой.

— Лаура в «Садхеме», — прошептала она, вытаскивая каблук. — Но ты не вернёшься оттуда.

Глава 3: Садхем — Рай для Грешников

Особняк прятался за оградой из чёрных роз. Я проникла через окно винного погреба, где бутылки с этикетками «1945» стояли рядом с урнами праха.

В спальне на втором этаже Лаура танцевала с зонтиком, её тело обвито лентами. Шрамы на бёдрах складывались в буквы «Собственность Клыка».

— Ты жива, — я схватила её за руку.

— Нет, — она рассмеялась, в глазах — пустота куклы. — Она забрала всё. Даже боль.

Шаги в коридоре заставили нас пригнуться. Дверь распахнулась, и вошёл он — мужчина с фотографии.

— Встречаемся вновь, — он снял перчатку, обнажив руку с татуировкой паука. — Я — Садхем.

Его поцелуй был как удар токсом. Зубы впились в губу, кровь смешалась со слюной.

— Ты разрушила мой клуб, — он швырнул меня на кровать, связывая руки лентами Лауры. — Теперь будешь платить.

Лезвие разрезало кожу между грудями. Боль взметнулась вверх, когда он провёл языком по ране.

— Кончай, — приказал он, вводя пальцы во влагалище.

Я выгнулась, кусая подушку. Он кончил на шрамы, смеясь:

— Теперь ты моя картина.

Глава 4: Танец с Огнём

Побег обошёлся в два трупа. Лаура осталась, выкрикивая стихи Бодлера. В моей сумке — жёсткий диск с записями Садхема: судьи, звёзды, мой бывший муж.

Я пришла к Клыку, бросив диск на стол.

— Ты знала.

— Конечно, — она разлила вино по бокалам. — Но игра стоит свеч.

Мы выпили. Вино было с ядом.

— Почему? — я схватилась за горло.

— Потому что ты слишком любила правду.

Её губы прижались к моим в последнем поцелуе.

Эпилог: Новая Игра

Я проснулась в морге. На груди — татуировка: «Собственность Садхема». В кармане — записка: «Игра начинается снова».

На улице шёл дождь. Где-то играл джаз. Я закурила, вдыхая свободу.